Идеи бизнеса из ссср
Музей советских игровых автоматов
Почти десять лет назад увлечение игровыми автоматами привело к тому, что детское хобби стало реальным бизнесом. В 2007 году Александр Стаханов, Александр Вугман и Максим Пинигин открыли в Москве «Музей советских игровых автоматов». Посетители приходят туда не только для того, чтобы посмотреть, но и чтобы потрогать, понажимать, покрутить — в стоимость билета входит возможность поиграть на 15 автоматах.
Когда мы только открылись, возраст аудитории был от 25 до 45 лет. Это те люди, которые застали автоматы в их естественном ореоле: в парках, кинотеатрах, магазинах. Сейчас наша аудитория существенно расширилась, и теперь возраст наших посетителей от самых маленьких до стареньких. Посетителей, которые ностальгируют по Союзу как таковому, совсем немного. Такие люди зачастую очень занудные и не посещают веселые места. Иностранцы в наш музей ходят и приходят в восторг, но их могло быть и больше.
— Александр Вугман,
Соучредитель «Музея советских игровых автоматов»
Когда-то бизнес начинался с помещения в общежитии в МАМИ, где предприниматели учились в аспирантуре, а сейчас это два филиала — в Москве и Санкт-Петербурге. Был, правда, и третий — в Казани, но, по словам Вугмана, это был печальный опыт, а глобальное завоевание российских городов завершено. По оценке владельцев, петербургский филиал приносит больше дохода летом, московский — зимой. Кроме того, школьников ходит больше в Москве, иностранцев — в Петербурге.
Сейчас в музее около 40 игровых автоматов, хотя собрано более 250, многие из которых повторяются на случай поломки. Коллекция экспонатов постоянно растет, в скором времени в музеях появятся еще по два новых экземпляра. Поиском игровых автоматов из СССР бизнесмены занимаются постоянно и часто находят, но вся техника в таком состоянии, что требует доработки и вложений. Однако о финансовой стороне вопроса Александр Вугман говорит неохотно, избегая цифр.
Первые вложения — это все свободные деньги молодых малозарабатывающих людей, недавно закончивших ВУЗ. И еще столько же взятых в долг. Большие игрушки, которые мы стали собирать, довольно дорогие и в закупке, и в обслуживании. Но мне кажется, года за три мы точно вышли «в ноль».
Нашей выручки нам хватает, чтобы оплатить аренду, на скромные, но адекватные зарплаты сотрудников (около 20−25 человек на два города), хватает на покупку новых автоматов, атрибутики и хозяйственные закупки, на приятные и достойные зарплаты учредителей и остается чуть-чуть на накопления на случай очередного переезда.
Но все это может резко ухудшиться, если населению в стране ну вот совсем не будет хватать денег и им будет не до музеев. А пока, тьфу-тьфу-тьфу, держимся.
— Александр Вугман, соучредитель «Музея советских игровых автоматов»
Билет в «Музей советских игровых автоматов» в Москве стоит 450 рублей, в Санкт-Петербурге — 350−450 рублей.
Газированная вода со вкусом детства
В 2008 году на Главной аллее ВДНХ появились автоматы по продаже газированной воды как в СССР. Автор идеи Александр Данилин рассказывает, что продавать «газировку» решил не сразу. Предприниматель задумывался о распространении мороженого, но его на ВДНХ и так оказалось достаточно. Бизнесмен рассматривал идею торговать квасом, но не нашел подходящих автоматов. Зато в процессе поиска были найдены ретро-автоматы по продаже газированной воды — так родилась идея продавать напитки со вкусом детства.
В автомате можно попробовать пять разных вкусов: «Газированная вода», «Тархун», «Ситро», «Дюшес», «Барбарис». В отличие от советских автоматов, нынешний агрегат наливает воду не в стеклянную тару, а в одноразовый стаканчик, и принимает как монеты, так и купюры.
Да, мы решили сыграть на ностальгии, и не ошиблись. Основная аудитория — это люди 25−35 лет. Дети любят больше что-то новое, им совершенно незнакомое. Тогда как более взрослые хотят попробовать так называемый «вкус детства». На первом этапе инвестировали около $ 60 тысяч (окупились за один летний сезон). Общие инвестиции в бизнес сейчас составляют около одного миллиона долларов. На сегодняшний день сложно сказать точно об окупаемости, так как мы ещё не расставили все автоматы, которые закупили до кризиса.
— Александр Данилин, основатель компании «Ларан»
На сегодняшний день «Ларан» — крупнейший оператор автоматов газированной воды, работающий в Москве и Московской области. Всего установлено более ста автоматов. После того, как в 2012 году администрация ВДНХ не продлила договор аренды, Данилин стал размещать автоматы в торговых центрах. В отличие от парков и открытых площадок, в помещении они всегда приносят доход. Средний показатель выручки около 1000−1500 рублей в день с одного автомата.
Косметика «Секреты лучших здравниц СССР»
В 2015 году на прилавках магазинов появилась новая линия косметики «Секреты лучших здравниц СССР». Запустил ее Андрей Трубников, владелец компании «Первое решение». Бизнесмен, работающий на рынке косметики с 2002 года, известен как автор марки «Рецепт бабушки Агафьи», сразу после которой он стал выпускать органическую косметику Natura Siberica, Organic Shop, Planeta Organica, Organic People, Natura Kamchatka.
В 2014 году Трубников запустил бренд Fresh Spa, цены на продукцию которого варьировались около одной тысячи рублей. Однако новая линия не пользовалась популярностью, а наступивший кризис ударил и по остальным маркам Трубникова, так как сырье для них в основном закупается за рубежом. Выручил бизнесмена его самый дешевый бренд «Рецепты бабушки Агафьи».
Поэтому в 2015 году предприниматель решил сменить курс, и вместо развития компании в сторону дорогой органической продукции запустил новую линию дешевой косметики, используя модный тренд. Так на прилавках появилась косметика «Секреты лучших здравниц СССР».
Сейчас под маркой запущено три серии, одна из которых посвящена здравницам Крыма. Согласно информации на официальном сайте, 5% от стоимости каждой упаковки перечисляются на восстановление крымского «Артека». Средняя цена продукта менее 100 рублей. Среди товаров можно найти шампуни, бальзамы, скрабы, кремы, соль для ванны, всего — десятки наименований.
Сам Трубников в интервью заявил, что на открытие новой линии ему требуется до четырех месяцев и $ 10−20 тысяч. В 2015 году совокупная выручка компаний выросла на 20% до 9 млрд рублей.
Ностальгические кафе «Квартирка» и «Дачники»
В 2011 году в Санкт-Петербурге открылось советское кафе «Квартирка», которое сейчас входит в ресторанный холдинг ReCa. Как говорят сами создатели, «перед собой ставили задачу сделать по-настоящему концептуальное, но при этом очень комфортное и „домашнее“ место». Основной идеей кафе было воссоздать прошлое и создать ностальгию по советской эпохе.
За основу владельцы взяли период 1960−80-х годов, в интерьерах кафе представлены подлинные вещи, играет музыка тех лет, а по телевизору показывают советское кино. Меню «Квартирки» составлено согласно рецептам «Большой поваренной книги». В нем можно встретить винегрет «Заводской», салат «Райкомовский», макароны по-флотски или картошку с тушенкой. В среднем цены на салаты составляют 200−300 рублей, на горячие блюда — 300−500 рублей.
Помимо жителей Санкт-Петербурга, целевая аудитория кафе — туристы, как иностранные, так и российские. Среди посетителей можно встретить как тех, кто пришел за воспоминаниями, так и молодежь, для которой «это арт-кафе, где интерьеры, концепция и кухня — знакомство с историей». В кафе также предлагают сыграть в шашки или домино.
Кафе стало весьма популярным в городе, поэтому в 2013 году создатели приняли решение открыть еще одно. Сейчас в сети насчитывается три кафе «Квартирка» и одно «Дачники» с той же тематикой.
Проект создавался в рамках стандартных стартапов и с душой. По мере развития холдинга новые рестораны открывались с большими вложениями. На момент открытия первого ресторана «Квартирка» на Невском, 51, подобных проектов на рынке Санкт-Петербурга не было, аудитория была готова и открыта. Успех был неизбежен. Концепция действительно популярна и любима гостями, поэтому для дальнейшего расширения есть все основания.
— Александра Навольская, бренд-менеджер советских кафе «Квартирка» и «Дачники»
Магазины товаров советского периода
В 2008 году был открыт, как написано на сайте, «первый в России магазин необычных подарков с историей». Создатели бизнеса эксплуатируют советскую тематику, предлагая посетителям сайта приобрести товары от плакатов Хрущева до лосьона «Огуречный», от копии Ордена Победы до капроновой авоськи. Цены варьируются от одной сотни рублей за значок до нескольких тысяч за подарочный набор. Кроме того, на сайте предусмотрены именные подарки, такие как праздничный выпуск советской газеты ко дню рождения.
В отличие от «Магазина необычных подарков с историей», где продаются копии вещей советского времени или товары, стилизованные под то время, магазин «Сделано в СССР» продает реальные вещи из прошлого.
Здесь можно купить радиоприемник «Звезда» за 25 тысяч рублей или электронную игру «Ну погоди» за 1,5 тысячи. В магазин можно принести и продать завалявшиеся дома предметы советского периода.
Музей-ресторан «Квартира времени»
В октябре 2015 года в Москве появился так называемый «портал времени». Бизнесмен Сергей Ширяев представил горожанам развлекательно-познавательный центр «Квартира времени» — музей и ресторан в одном месте. В съемном помещении на Старом Арбате было открыто три комнаты, каждая из которых представляла эпоху 60-х, 80-х или 90-х годов.
«Появилась идея сделать видеосалон с кабинками, в котором мы показывали бы фильмы из советского прошлого на технике тех времен. Рассказал об этом своим друзьям, они идею подхватили. Целый год работали над концепцией и дошли до концепции музея-ресторана», — рассказывал в интервью Ширяев о том, как появилась идея.
Центр вмещал до 40 человек и работал только по предварительному бронированию. «Квартира времени» была устроена как интерактивный музей, где все можно потрогать, полистать, включить. По телевизору шли программы тех лет, на столах лежали газеты. Но главное, предпринимателю удалось полностью воссоздать интерьер того времени.
«Сейчас возрождается мода на все советское. Многие пытаются копировать элементы жизни того времени. Часто это всего лишь плохая копия оригинала. Полной исторической достоверности до проекта „Квартира времени“ не достигал никто», — писал Ширяев.
Мебель, ковры, техника, посуда, даже обои удалось найти той эпохи. «Квартира времени» погружала в атмосферу СССР, а работающий при центре ресторан давал возможность отведать советскую эпоху на вкус. Все блюда готовились по рецептам «Книги о вкусной и здоровой пище», изданной в 1952 году. Кухня соответствовала каждому десятилетию.
Провести в СССР четыре часа компании до десяти человек стоило 30 тысяч рублей. Кроме того, в «Квартире времени» можно было организовать романтическое свидание за 6,5 тысяч рублей, день рождения за 15 тысяч рублей или корпоратив на двадцать человек за 50 тысяч рублей.
Вложив в бизнес вместе с партнерами 9 млн рублей, в успехе своего стартапа Ширяев не сомневался. На рентабельность предприниматель планировал выйти за полгода.
Однако уже тогда не все верили в успех идеи. Ресторанный и кинокритик Александра Иванова в интервью «Российской газеты» сказала: «Подобный проект раскрутить сложно. В районе Покровских ворот уже работал ресторан с интерьером, напоминающим коммуналку, как в знаменитом фильме Михаила Козакова. Он закрылся. Не нашлось столько поклонников фильма, чтобы заведение работало не в убыток».
В январе 2016 году проект был приостановлен. Автор «Квартиры времени» признался, что не рассчитал финансовые возможности. Чтобы продолжить дело Ширяеву требовалось 8 млн рублей, три из которых предприниматель планировал выручить за счет продажи своей квартиры в Курской области. Остальные 5 млн бизнесмен решил собрать с помощью краудфандинга. Однако это не спасло проект, поклонники идеи вложили в него только 1350 рублей, в июне центр был закрыт.
Артель — это добровольное объединение людей для совместного труда, подразумевающее равную ответственность, равное участие в управлении трудовым процессом и справедливое распределение доходов. Кооператив — более продвинутый вариант артели, подразумевающий не только производство, но и сбыт продукции.
На момент смерти Иосифа Сталина в СССР было 114 000 (сто четырнадцать тысяч!) мастерских и предприятий самых разных направлений — от пищепрома до металлообработки и от ювелирного дела до химической промышленности. На них работало около двух миллионов человек, которые производили почти 6% валовой продукции промышленности СССР, причём артелями и промкооперацией производилось 40% мебели, 70% металлической посуды, более трети всего трикотажа, почти все детские игрушки. В предпринимательском секторе работало около сотни конструкторских бюро, 22 экспериментальных лаборатории и даже два научно-исследовательских института. Более того, в рамках этого сектора действовала своя, негосударственная, пенсионная система! Не говоря уже о том, что артели предоставляли своим членам ссуды на приобретение скота, инструмента и оборудования, строительство жилья. Такое положение дел продолжалось до 1956 года, когда артельщина была официально запрещена и в течение нескольких лет разогнана.
Первые советские ламповые приемники (1930 г.), первые в СССР радиолы (1935 г.), первые телевизоры с электронно-лучевой трубкой (1939 г.) выпустила ленинградская артель «Прогресс-Радио». Одной из самых заметных черт брежневского социализма был постоянный дефицит товаров широкого потребления. Причина дефицита в брежневские годы общеизвестна: советская промышленность того времени являлась государственной, плановой и гибко реагировать на изменения спроса была не способна. Все промтовары, которые продавались в СССР, были изготовлены либо госпромышленностью СССР, либо ввезены из-за границы.
В сталинский период времени ситуация была совершенно иной. В стране трудились десятки тысячи промкооперативов, сотни тысяч кустарей. Все производственные артели и кустари относились не к государственной, а к так называемой «местной промышленности».
Если в брежневские времена, например, в некоем городке не хватало конфет, то, чтобы удовлетворить спрос, нужно было вносить изменения в пятилетние планы. В сталинском СССР вопрос решался самостоятельно, на местном уровне. Через месяц город бы заполнили торговцы, изготавливающие конфеты кустарным способом, а через два месяца к ним присоединились бы производственные артели.
Особую роль при Сталине играли и колхозные рынки. Они тоже были в ведении местных властей. И сборы за торговлю устанавливались местными советами народных депутатов. Например, в Первоуральске в последние предвоенные месяцы, если человек торговал с оборудованного места (т.е. имелся стол), то с него вообще не брали никакого налога. Не взимался налог, если граждане продавали яйца, молоко, масло и т.п. даже не с оборудованного места, а прямо с телеги.
Причем кустарей и крестьян – единоличников – в стране к началу войны было ещё очень много. Накануне войны в СССР насчитывалось более 3,5 млн. хозяйств единоличников.
Кустари и артели в том же Первоуральске производили массу самых разнообразных предметов: шили полушубки, катали валенки, ткали платки, изготавливали кровати, столы, квас, овощные консервы, телеги, лыжи, лопаты, скипидар, гвозди, глиняные горшки, напильники, ложки, вилки, пряники, колбасу, холодные копчения и многое другое.
Хрущев в 1956 году волевым решением ликвидировал этот мощный сектор народного хозяйства вместе с приусадебными участками (которые, кстати, при Сталине были до 1 гектара). Хрущёв постановил к 1960 г. полностью передать государству все артельные предприятия. Исключение составляли только мелкие артели бытового обслуживания, художественных промыслов, и артели инвалидов, причем им запрещалось осуществлять регулярную розничную торговлю своей продукцией. Артельная собственность отчуждалась безвозмездно. Пайщики теряли все взносы, кроме тех, что подлежали возврату по результатам 1956 года. Ссуды, выданные артелями своим членам, зачислялись в доход бюджета. Торговая сеть и предприятия общественного питания в городах отчуждались безвозмездно, в сельской местности — за символическую плату. Причём отбиралась материальная, трудовая собственность артелей, созданная и накопленная не финансовыми спекуляциями, собственность в виде станков, машин и помещений, которые зачастую собственноручно строились самими артельщиками.
По сути именно Сталин сформировал и вырастил эффективно работающую систему предпринимательства – честного, производственного, а не спекулятивно-ростовщического. И надежно защитил ее, как от злоупотреблений и коррупции госчиновников, так и от ростовщического частного капитала.
Артели и кооперативы прививают принципиально иную этику, чем обычные частные предприятия, подрывается эксплуатация трудящихся. Работники, выступающие одновременно собственниками и выгодоприобретателями предприятия — отличная база для среднего класса, только не паразитического, а трудового.
ППС артели «Примус»
Артели освобождались от большинства налогов, поддерживалась выборность их руководства (особо рьяных партфункционеров, пытавшихся прижать артели, ставили на место). В блокадном Ленинграде артели выпускали автоматы ППС, обладая собственными станками, прессами, сварочным оборудованием. Вологодская артель «Красный партизан», начав производство смолы-живицы в 1934 году, к началу 50-х производила ее три с половиной тысячи тонн, став крупным производством. Гатчинская артель «Юпитер», с 1924 года выпускавшая галантерейную мелочь, в 1944 г., сразу после освобождения Гатчины делала гвозди, замки, фонари, лопаты, к началу 50-х выпускала алюминиевую посуду, стиральные машины, сверлильные станки и прессы.
В самом начале 1941 года Совнарком и ЦК ВКП(б) специальным постановлением запретили чиновникам разного уровня вмешиваться в деятельность артелей, подчеркнули обязательную выборность руководства промкооперацией на всех уровнях, на два года предприятия освобождались от большинства налогов и госконтроля над розничным ценообразованием.
Единственным и обязательным условием было то, что розничные цены не должны были превышать государственные на аналогичную продукцию больше, чем на 10-13%. И это при том, что госпредприятия находились в более сложных условиях: льгот у них не было.
Торговля сельхозпроизводителей облагалась налогом в 3% с оборота, что делало ненужным бухучет. Попытки отрезать их от рынков сбыта и закабалить (в чем преуспевает сейчас мафия) карались беспощадно. Регистрация промысловых артелей занимала менее дня.
А чтобы у чиновников соблазна «прижать» артельщиков не было, государство определило и цены, по которым для артелей предоставлялось сырье, оборудование, места на складах, транспорт, торговые объекты: коррупция была в принципе невозможна
И даже в годы войны для артелей была сохранена половина налоговых льгот, а после войны их было предоставлено больше, чем в 41-м году, особенно артелям инвалидов, которых много стало после войны. В трудные послевоенные годы развитие артелей считалось важнейшей государственной задачей.
Еще одной характерной чертой брежневского социализма была уравниловка. Большинство работников государственных предприятий (а государственными тогда были почти все предприятия страны) получали стабильную, но всегда одинаковую зарплату. То, что независимость зарплаты от результатов труда – это плохо – понимали и тогда. Но реальных шагов по изменению ситуации не предпринимали.
Совсем иная ситуация была в сталинские годы. Директоров предприятий не уговаривали, от них требовали по максимуму переводить всех, кого только возможно, на сдельщину. В годовых отчетах директора предприятий непременно указывали процент трудящихся, работающих по сдельной системе оплаты труда.
Пусть в 1947 году и деноминировали цены 1 к 10. 30 месяцев работы и рабочий мог купить машину.
Некоторые высококвалифицированные рабочие первоуральского Новотрубного завода в годы Великой Отечественной войны зарабатывали в месяц до 2500 рублей. Для сравнения: зарплата директора Новотрубного завода, лауреата Сталинской премии Якова ОСАДЧЕГО составляла 3000 рублей.
Вы можете представить себе, чтобы сейчас слесарь 6-го разряда получал зарплату, сравнимую с зарплатой топ-менеджера промышленного гиганта (на тот момент Новотрубный завод был самым крупным трубным предприятием СССР)?
Более того, Осадчий, когда у него появлялись такие передовики, не ревновал, не злился, а очень радовался. Потому что сам по себе факт выполнения плана давал ему премию, которая увеличивала его собственную зарплату в 2 раза. Начальники цехов тоже со своих лучших работников едва ли не пылинки сдували. Поскольку, например, начальник газогенераторного цеха Новотрубного завода за бесперебойную работу цеха мог получить вместо 1500 рублей уже 3750 рублей.
Однако некая «уравниловка» все же была. В сталинские годы в СССР существовал «прогрессивный налог наоборот». Как известно, прогрессивный налог – это когда чем выше доход, тем выше процент налога.
В СССР у этого налога была своя особенность – он не имел нижней планки. Т.е. не просто «чем больше зарабатываешь – тем больше платишь», но и «чем меньше зарабатываешь – тем меньше платишь».
Кустари, например, чей годовой доход не превышал 600 рублей, не платили ничего. Не платили налог и рабочие и служащие, месячная зарплата которых не превышала 150 рублей (1500 рублей в год). Подоходный налог с частнопрактикующих врачей, учителей, адвокатов, зарабатывающих всего 1000 рублей в год, взимался в размере 1%. Кустарь при доходе 1200 рублей в год платил подоходный налог 4%. Литератор, зарабатывающий 1800 рублей в год, должен был уплатить государству 0,8% подоходного налога.
«Я читал воспоминания своего ровесника об отце, руководителе крупной и успешной артели, коммунисте, фронтовике. Ему поручили организовать артель в небольшом поселке, где он жил. Он съездил в райцентр, за день решил все оргвопросы и вернулся домой с несколькими листками документов и печатью новорожденной артели. Вот так, без волокиты и проволочек решались при Сталине вопросы создания нового предприятия. Потом начал собирать друзей-знакомых, решать, что и как будут делать. Оказалось, что у одного есть телега с лошадью – он стал «начальником транспортного цеха».
Другой раскопал под развалинами сатуратор – устройство для газирования воды – и собственноручно отремонтировал. Третий мог предоставить в распоряжение артели помещение у себя во дворе. Вот так, с миру по нитке, начинали производство лимонада. Обсудили, договорились о производстве, сбыте, распределении паев – в соответствии с вкладом в общее дело и квалификацией – и приступили к работе. И пошло дело. Через некоторое время леденцы начали делать, потом колбасу, потом консервы научились выпускать – артель росла и развивалась. А через несколько лет ее председатель и орденом за ударный труд был награжден, и на районной доске почета красовался – оказывается, при Сталине не делалась разница между теми, кто трудился на государственных и частных предприятиях, всякий труд был почетен, и в законодательстве о правах, о трудовом стаже и прочем обязательно была формулировка «…или член артели промысловой кооперации».»