Бизнес идеи детский лагерь

Путешественник Матвей Шпаро сделал из своего увлечения успешный бизнес: туристический лагерь в Карелии принимает за сезон примерно 1500 детей, которые приносят ему выручку 60 млн руб.

Идея открыть​ собственный детский лагерь пришла в г​олову Матвею Шпаро 15 лет назад — после того как он побывал в детском лагере в США. Первоначальные инвестиции в $30 тыс. предоставил Kodak, а с развитием помогло имя отца — знаменитого путешественника. За летний сезон лагерь «Большое приключение» в Карелии зарабатывает около 60 млн руб., а чистая прибыль составляет 3–4 млн руб.

Первое приключение

Матвей Шпаро не скрывает, что рос хулиганом: в 18 лет бросил МГИМО, проучившись месяц. Отец Матвея, известный путешественник Дмитрий Шпаро, первым в мире добравшийся до Северного полюса на лыжах, в 1993 году решил в воспитательных целях взять сына в экспедицию на снегоходах по Чукотке и Аляске (предстояло пройти 3 тыс. км). Вернувшись, Матвей снова поступил в вуз. Параллельно с учебой он стал преподавать азы туризма в географической школе клуба «Приключение», основанного отцом в 1989 году. В 2000 году по обмену поехал вместе с группой детей в туристический американский лагерь на границе США и Канады. Спортивная, учебная программы, система логистики, уровень подготовки детей в лагере поразили Матвея. Вернувшись из трехнедельного путешествия, он решил построить лагерь такого же уровня в России.

Так появилась идея создать детский туристический лагерь «Большое приключение» на территории Карелии. Первым шагом на пути к запуску стало письмо Шпаро к главе республики Сергею Катанандову с просьбой разрешить организацию палаточного лагеря на лесной поляне площадью 12 га. После его одобрения Шпаро прошел комиссию в составе сотрудников республиканских Роспотребнадзора, МЧС и МВД, которые обсуждали с создателями лагеря требования по обеспечению безопасности детей. Взаимодействие с государством — нелегкий труд, признается Шпаро. Договориться о приемлемых условиях аренды, получить официальное разрешение на работу довольно сложно. «Мне в этом смысле повезло: отцовский 30-летний опыт развития детского туризма принес клубу «Приключение» прочную репутацию, — признает Матвей. — Дважды у меня была возможность докладывать о работе лагеря президенту. Вряд ли какой-то начинающий бизнесмен может похвастаться такой поддержкой».

Получив согласие госорганов, Шпаро стали закупать палатки, спальники и другую необходимую экипировку. Со стартовым капиталом помог Kodak, который в 1990-х активно спонсировал программы клуба «Приключение». В преддверии 100-летия своей работы в России Kodak объявил экологический конкурс, выделив фонду $30 тыс. (на тот момент около 950 тыс. руб.) на его проведение. Соревнование проводилось между школьниками всей страны, которые должны были представить на суд жюри собственные экологические проекты. Из 80 команд отобрали 10, которые в качестве приза получили поездку в новый туристический лагерь. «Сейчас открытие лагеря такого уровня обойдется в 6–7 млн руб.», — думает Матвей. По его словам, за 15 лет вложения в инфраструктуру лагеря превысили 10 млн руб.

Экономика лагеря

В первый год «Большое приключение» приняло 100 детей от 8 до 17 лет. В 2001 году приехали 168 детей, в 2002-м — 700. Каждый последующий год количество желающих попасть в лагерь увеличивалось, пока в 2008 году не достигло 2300 человек. «Мы поняли, что эта цифра может расти и дальше, но тогда будет страдать качество, и ограничили количество путевок. В каком-то смысле помог кризис 2008-го: многие желающие отсеялись сами», — объясняет Шпаро. Сейчас число желающих попасть в лагерь — 1400–1600 детей за летний сезон (июнь—август). Стоимость путевки в Карелию колеблется от 33 тыс.  до 50 тыс. руб. и зависит как от срока, так и от маршрута путешествия. Транспортные расходы (проезд на поезде и автобусе туда и обратно стоит около 8,7 тыс. руб.) оплачиваются родителями отдельно. Общая выручка «Большого приключения» за одно лето составляет около 60 млн руб., прибыль — 3–4 млн руб., говорит Шпаро. По данным «Контур.Фокус», выручка благотворительного оздоровительного фонда «Клуб «Приключение», который организует лагерь, составила в 2013 году 51,2 млн руб., чистая прибыль — 223 тыс. руб.

«Большое приключение» получает и госконтракты (например, на 17,2 млн руб. в 2014 году, преимущественно с правительством Москвы): в лагерь отправляют учеников коррекционных школ и подростков, проходящих профилактику девиантного поведения. «Мы воспринимаем такие группы не как возможность заработать, а как нашу социальную ответственность, — говорит Шпаро. — В походных условиях абсолютно все дети — и из неблагополучных семей, и из семей банкиров — оказываются в одном социальном положении. Это помогает им взглянуть на собственную жизнь под другим углом».

Основные затраты «Приключения» приходятся на оплату труда инструкторов, психологов, тренеров и медперсонала (всего около 70 человек) и на питание детей. В день на питание одного ребенка заложено около 450 руб. (с учетом труда шести поваров). Зарплата сотрудника лагеря в Карелии — 40–60 тыс. руб. в месяц (с налогами). Кроме основных затрат существует много мелких статей, которые в итоге составляют внушительную сумму. «Только на солярку за один сезон мы можем потратить около 3 млн руб.», — говорит Шпаро.

Еще 2,1 млн руб. лагерь тратит на ежегодное обучение тренеров. Их отбор — одна из основных трудностей в работе лагеря, рассказывает Матвей: «Большое приключение» не может обеспечить молодым людям круглогодичную занятость, поэтому они находят постоянные места работы и на площадки не возвращаются. Каждый год на роль инструкторов претендуют 70 молодых людей и девушек. Все они проходят через 360 часов занятий, разбитых на 3 этапа. В течение 10 дней под руководством уже опытных сотрудников будущие инструкторы слушают курс теории, сдают экзамены и спортивные нормативы на подмосковной базе лагеря. «Например, подтянуться 10–12 раз должны уметь и парни, и девушки. Во-первых, если в походе произойдет несчастный случай, нести пострадавшего ребенка придется именно инструктору. А, во-вторых, в каждой смене есть такой шкет, который пытается взять вожатого «на слабо». Если взрослый не может переплыть озеро или отжаться, он потеряет уважение и управлять группой будет намного сложнее», — объясняет создатель «Большого приключения». На первом этапе обучения отсеиваются около 20 человек. Оставшиеся 50 в конце апреля отправляются в поход на катамаранах. После этого отсеиваются еще около 20 претендентов. Оставшиеся 30 человек в течение полутора месяцев работают в базовом лагере под контролем других инструкторов, и только после этого получают разрешение на самостоятельную работу с детьми. Оплату труда преподавателей и расходы на питание будущих инструкторов берет на себя лагерь.

Лесной маркетинг

Все родители, желающие отправить детей впервые в «Большое приключение», проходят собеседование, поэтому 90% продаж лагерь Шпаро осуществляет напрямую. При личном общении с родителями Шпаро использует нестандартные маркетинговые приемы: «Первое, о чем я спрашиваю, — знаете ли вы разницу между комарами и мошками? Чаще всего, не знают. Комар просто кусает, а мошка выкусывает кусочек кожи. Ребенок будет спать не на мягкой кровати, а в палатке, времени для гаджетов не остается, да и заряжать их негде. Если после этого родители все еще слушают меня, я приступаю к рассказу о прелестях приключения, которое ждет ребенка в лагере», — говорит Шпаро.

Шпаро говорит, что условия в лагере хорошие, но спартанские. «Так сложилось исторически: сначала у нас просто не было средств, а потом мы превратили это в плюс. Развили концепцию «другого отдыха» — без горячей ванны по вечерам, шведского стола и дискотек». Каждый вечер в лагере проходят посиделки у костра с обязательными разговорами о смысле жизни, а испытания, пройденные за время похода, заставляют детей вести себя по-другому в общении с родителями и друзьями, утверждает Шпаро. «Природа творит чудеса даже с «компьютерными» детьми. Мы подсчитали: 92% родителей говорят, что после возвращения из лагеря их ребенок меняется к лучшему», — говорит Матвей.

Кроме привычных городских удобств в лагере отсутствует понятия «смена»: логистика лагеря повторяет модель, заимствованную Шпаро у американского лагеря. Каждый день летнего сезона (июнь—август) из Москвы отправляется 2–3 группы по 10 человек. Когда они прибывают на стоянку базового лагеря, оттуда в поход отправляются предыдущие 2–3 группы, место освобождается. Таким образом, одновременно в базовом лагере находятся не больше 140 человек. Также у детей нет свободного времени (каждая минута чем-то занята) и отбоя. «Костры тушатся в 22:00, после этого ребенок волен хоть всю ночь сидеть у палатки в темноте, если ему хочется. Но в 8 утра он уже должен доедать свою порцию каши. Есть, кстати, мы тоже никого не заставляем — проспав пару завтраков, дети волшебным образом начинают сами раньше ложиться и раньше вставать», — улыбается Шпаро.

По оценкам основателя, 40% детей, побывавших на одной из площадок, приезжают в лагерь во второй раз. Маркетинговой находкой прошлого сезона стали «письма счастья» родителям. Инструктор за время похода должен отметить что-то хорошее в поведении каждого ребенка, запомнить это и после завершения смены отправить письмо родителям. По словам Шпаро, такой простой, на первый взгляд, ход вызвал бурю эмоций: «Нам постоянно приходят отзывы о том, как приятно слышать что-то хорошее о своем ребенке, особенно если преподаватели в школе не балуют его частыми похвалами», — говорит Матвей. Затраты на эту затею оказались ощутимыми: не все 70 инструкторов безупречно грамотны, поэтому к расходам на конверты и марки прибавился оклад человека, проверяющего орфографию и пунктуацию в «письмах счастья».